Здравствуйте, Ирина!
Честно говоря, не хотелось тратить время, и своё, и посетителей сайта, на разбор проблем, которые к вере никакого отношения не имеют.
Уже само по себе обращение приходского священника – именно как священника - к Президенту с точки зрения канонов Церкви невозможно. К главе гражданского общества какой-либо области или региона официально может обратиться лишь представитель Церкви, возглавляющий церковную организацию этой области. Т.е. к Президенту от лица Церкви может обратиться Патриарх. Это правило издревле существует именно для того, чтобы предотвратить попытки интриговать внутри Церкви с помощью сильных мира сего.
Законную власть надо уважать, и кесарю отдавать кесарево. Не дело ли самого Президента России награждать того, кого он считает нужным? У о. Эдельштейна, однако, другая шкала ценностей, в которой ни Президент, ни сама Россия, очевидно, вообще не занимают никакого места. Своё обращение он начинает со снисходительного замечания о том, что его вообще-то «ни в коей мере не интересуют и не волнуют торжественные акты в Екатерининском зале». Такое же небрежное отношение у него и к Патриархам – ныне действующему и почившему, - и к епископу, который рукоположил его в священный сан, и вообще ко всей Церкви, где «все, кому следовало бы возвысить свой голос, ничего не видят, ничего не слышат, ничего не знают». По-видимому, Церковь он тоже считает всего лишь филиалом Хельсинской группы.
Больше уважения он оказывает НТВ, которое действительно занимается своим делом: перебирает сплетни о том, на что опирается Президент, какова интрига в награждении Митрополита Мефодия орденом Дружбы, а главное - кто станет патриархом после смерти ныне действующего. Но если не пойти сразу на поводу у «демократических» слоганов, то мы увидим, что в этих сплетнях речь идет ни о чем. Президент награждает всех – и мусульман, и иудеев, и атеистов. Из этого можно было бы сделать только одно заключение: Президент опирается на всю страну. А главное, что бросается в глаза – неприличный тон этих сплетен, ибо, например, болезнь Патриарха (так же как и любого человека) должна была бы вызвать сочувствие и пожелание скорейшего выздоровления, а не наглые рассуждения о том, что будет после его смерти.
Не хотелось бы подробно копаться в этой статье. Я думаю, что единственная проблема, которая возникает по этому поводу – это наше собственное состояние. Что заставляет нас так охотно потреблять любую грязь о нашей стране и нашей Церкви?
Посмотрите сами, на чем основывается патетика о. Эдельштейна. Вот, архиепископ Виленский и Литовский Хризостом в 1992 году (более 10 лет назад) на архиерейском Соборе Русской Православной Церкви назвал Высокопреосвященнейшего Мефодия офицером КГБ, атеистом, человеком порочным. Бессмысленный набор обвинений может характеризовать только самого обвинителя. Действительно, если бы он хотел обвинить Митрополита в том, что он является офицером КГБ, то надо было бы предъявить свидетельства, доказывающие этот факт. Если же этого не было сделано, то обвинение становится не более как бабьей руганью на базаре. Но ни о каких серьезных обвинениях, ни в речи архиепископа Хризостома, ни в статье о. Эдельштейна не упоминается. Обвинить же человека в том, что он атеист, это просто откровенная бессмыслица: Ибо кто из человеков знает, что в человеке, кроме духа человеческого, живущего в нем? (1Кор.2:11). Так же нельзя просто сказать о человеке, что он человек порочный. Если уж непременно хочется кого-нибудь обличить, то нужно предоставить свидетельства о его определённых поступках, которые влекут за собой определенные канонические последствия. И тогда Собор мог бы вынести соответствующее решение. Но этого не произошло, и, согласно каноническим правилам церкви, сам клеветник в этом случае подлежит тем прещениям, которые он хотел неправомерно вменить другому. Сотрудничество же с КГБ находится вне поля канонического права Церкви, и имеет реальный смысл только для западных средств массовой информации и спецслужб. Поэтому, очевидно, оно так и беспокоит сотрудника Хельсинской группы. Но к вере и Церкви эта политическая шумиха никакого отношения не имеет.
Несколько странно, что епископ (если верить о. Эдельштейну) так ведет себя на Соборе. Но даже если в 1992 году, на крутой волне «демократизации», антирусских и антиправославных настроений в Литве, архиепископ Виленский и Литовский, мог сказать что-то подобное, - это может характеризовать, как уже было замечено, только его самого. «Он вспыльчив, нередко груб до хамства», - характеризует его и сам о. Эдельштейн. Может быть, участие в Хельсинской группе приучило о. Эдельштейна к мысли о том, что он может всё - судить епископов, определять круг кандидатов в Патриархи и указывать президенту России, кого тот должен награждать. Но нам, православным христианам, столь вульгарные суждения, и, в частности, относительно епископа, который рукоположил его в священники, должны были бы резать слух.
Не знаю, стоит ли занимать внимание читателей подробным анализом этой статьи и других подобных статей им же несть числа. (Пс.103:25)
Каждый сам, если захочет, может составить своё мнение относительно их содержания. Я бы посоветовал только не спешить с выводами, и внимательно исследовать, на каких фактах основаны эти суждения, и что они представляют собой с объективной точки зрения.
|
