778:


    Как вы относитесь к этому?
    На Руси была великая и развитая культура. Была правая языческая вера. А потом пришли христиане и силой обратили Русь в христианство.
    Почти полностью уничтожили наш быт и культуру.

 
:


Надо сказать, что никому пока не удавалось придти на Русь, и силой навязать чего-либо. Даже князей мы сами по доброй воле позвали княжить в своей земле. «Едва ли не беспримерный в летописях случай» – восклицает по этому поводу Карамзин. И веру Святой Владимир выбрал сам, даже не просто выбрал, а как бы завоевал её военной силой. Он пошел войной на греков, взял Херсон, грозил взять Константинополь и объявил, что желает руки юной царевны Анны. Лишь после того, как царевна прибыла в Херсон, он принял Святое крещение, и вступил в брак с Анной.

Никаких внешних сил, навязавших нам христианскую веру, история не знает. Относительно «насилия» при принятии веры в Киеве сохранились лишь свидетельства о том, что матери знатных киевлян оплакивали своих детей, как мертвых, когда их брали для обучения грамоте. Ибо в дохристианской языческой культуре никто не знал, что такое книга, и думали, что это чтение книг является чем-то типа колдовства, или магии.

На чем можно основать мысль о высокой культуре, которая могла быть на Руси до принятия христианства, сказать невозможно. Каких-то культурных памятников не сохранилось. Летописи, по существу единственные источники для изучения истории того периода, появились лишь после принятия христианства и возникновения письменности. Они вспоминают лишь о военных походах дохристианских времен, о том, что приносились человеческие жертвы «богам», и проч. Некоторое свидетельство о языческой культуре можно видеть в жизни самого князя Владимира, который до принятия христианства не останавливался перед самыми гнусными злодеяниями и убийствами. Так, в борьбе за власть он обманул и убил своего брата, а еще раньше, овладев его невестой (Рогнедой), убил её отца и братьев. Вообще, как пишет Карамзин, всякая жена и девица страшились его любострастного взора, а у самого князя было около восьмисот жен и наложниц. После же принятия христианства он имел одну жену, греческую царевну Анну, и отказывался казнить даже преступников, так что греческим епископам пришлось объяснять ему, что карать зло – его долг, как князя.

Относительно народного быта можно заметить, что христианство никогда не пыталось ничего в нем менять. Это совсем не задача Церкви – придумывать какую-то особую бытовую культуру, новый способ ведения хозяйства, или особую одежду. По-видимому, в смысле ежедневного быта и одежды киевляне продолжили после крещения ту же жизнь, что и раньше. Так же, например, протапливали с утра печь, пекли хлеб, работали в огороде, и проч. В смысле народных традиций и обычаев христианство тоже не стремится что-то ломать. Даже праздники, как правило, остаются те же, но в христианстве они приобретают новое содержание. Языческий и суеверный смысл заменяется воспоминаниями евангельских событий и памятью святых. Жизнь меняется только в нравственном смысле, и отпадают обычаи откровенно злые и греховные.

Однако, история – это предмет, который каждый понимает так, как хочет. Нет ничего странного в том, что после отхода от веры христианская культура и история становятся малопонятными и как бы ненужными. На Западе развивается уже новая, «постхристианская» культура. Она представляет собой ни что иное как новое язычество, и сводится к классическому требованию «хлеба и зрелищ». Однако культурный уровень современного язычества, действительно, крайне низок, и подразумевает чрезвычайно примитивное понимание жизни. Поэтому глядя на западную массовую культуру, может быть, и можно согласиться с мыслью о высокой языческой культуре дохристианской Руси. Но здесь не имеет смысла спорить. Каждый рассуждает в соответствии с теми жизненными ценностями, которыми он живет.

КУЛЬТУРА - Христианская, ЯЗЫЧЕСТВО