Плодотворность исповеди, причастия, и вообще всего, что имеем мы в традиции Церкви, зависит от нашей веры, и от того, как мы последуем Христу в своей жизни. Но о своей вере и жизни вы ничего не пишете.
По-видимому, вы слишком формально относитесь к вере, и поэтому она теряет для вас свою реальность. Вот, например, вы пишете, что у вас нет достаточного сокрушения о своих грехах. Но какой формальный признак достаточности вы хотите иметь? Сколько у каждого из нас есть понимания своих грехов, столько мы и каемся в них. Покаяние у всех нас недостаточное. «Поистине не знаю о себе, полагал ли я начало (покаянию)», - сказал Сисой Великий, когда приблизился к смерти. Но мы верим не в свои добродетели, а в милосердие Божие.
Далее вы говорите, что приступаете к Чаше с неразрешенными грехами. Что вы этим хотите сказать? Все грехи формально перечислить невозможно. Однако если вы искренне исповедались, и священник прочитал разрешительную молитву, то какие основания могут существовать, чтобы не верить в это таинство? Предполагаете вы и еще одну формальную причину своих проблем – плохую подготовку к таинствам. Но что вы под этим имеете в виду – тоже неизвестно.
Поэтому получается, что спрашиваете вы ни о чем. Наверное, в этом и заключается ваша проблема: всё внимание вы сосредотачиваете на понятиях, которые оказываются лишь внешней формальностью, и не интересуетесь тем, чем реально живет ваше сердце, и что мешает ему обратиться к Богу. Не удивительно, что после этого на душе у вас остаётся лишь пустота и тяжесть.
Посоветовать же вам можно только одно: постараться обрести веру, которая наполнила бы вашу жизнь смыслом, и направила на путь евангельских заповедей. Тогда таинства Церкви будут питать вашу душу, и на сердце у вас будет мир. Если же мы в чем-то согрешаем, то надо со смирением каяться в этих грехах на исповеди. Непосредственно связывать своё эмоциональное состояние с участием в Таинствах ни в коем случае нельзя. У человека могут быть свои эмоции и страсти, в том числе и болезненные. Сразу они не врачуются, и их надо терпеть. Таинства же мы принимаем не эмоциями, а верой. Напрямую с участием в Таинствах можно связать лишь те беспокойства, в основании которых лежат конкретные обличения совести. Но они как раз и открывают нам путь сокрушения о своих грехах и покаяния, - чего, по вашим словам, вам не хватает.
Однако хочется повторить, это спасает человека только вера, которая даёт смысл его жизни, и ведет по пути евангельских заповедей. Тогда таинств Церкви, и подготовка к ним, перестают угнетать его своим отвлеченным формализмом.
|
