Здравствуйте!
Моя коллега - алкоголик. Работаем в одной комнате, начальник - в другом здании. Вот уже несколько лет меня не покидает надежда, что она найдет в себе силы понять, что она делает. Жизнь у нее была нелегкая (муж умер; сама пережила операцию на рак, но не худший случай), и мне ее жалко. Я гожусь ей в дочери и не могу с ней это обсуждать. Иногда мне кажется, что наконец-то она бросила пить, но все возвращается на круги своя. Начальник знает, так как за один ее проступок (на нетрезвую голову) было заведено уголовное дело, и просит тут же сказать ему, если она опять станет пить. Я знаю, что он ее уволит, и не могу этого сделать (все опять пошло по кругу). Не могут этого сделать и другие люди, ее знакомые и друзья, которые работают рядом (мы все сделали уже все возможное и поняли, что никто ей помочь не может, только она сама). Но все знают, что надо что-то делать. И еще все знают, что алкоголик не может работать там, где работаем мы все. О том, что такое работать в одной комнате с таким человеком, я вообще уже и не говорю. Что тут можно сделать вообще??? На моей совести будет, если из-за одного моего необдуманного слова она лишится работы (на пенсию не проживешь). На моей же совести уже есть то, что я ее *покрываю/ла*. Не думаю, что вы мне скажете что-то новое. Терпеть дальше, да? Оправдана ли жалость к алкоголикам? Заранее спасибо.

Нового под солнцем, действительно, ничего нет (Еккл.1:9). Поэтому, если мы не найдем чего-то принципиально нового внутри себя, в своем сердце, в понимании смысла жизни, то все останется как есть, и ничего не изменится. И коллега будет пить, и мы будем бесплодно мучиться, не зная, что делать. Новой же в этом мире является только благая весть о спасении – Евангелие. Без веры же изменить ничего невозможно. Я есть лоза, - говорит Христос, - а вы ветви; кто пребывает во Мне, и Я в нем, тот приносит много плода; ибо без Меня не можете делать ничего (Иоан.15:5). Т. е. без Христа никаких добрых дел сделать мы не можем. С этой мыслью люди обычно начинают спорить, полагая, что если человек добрый, то может сам по себе творить добро. Однако в своём вопросе вы свидетельствуете об обратном: все хотят добра, но сделать ничего не могут.

Более того, без веры мы даже не понимаем, что такое настоящее добро. Представление о добре у нас ограничивается лишь поверхностными критериями земной жизни. Именно такое представление о добре и делает проблемы неразрешимыми. Например, мы думаем, что добро, - это покрывать человека, чтобы он мог удобно пьянствовать на работе. Хотя вы и сомневаетесь в истинности такого добра, но другого ничего не видите. При этом настоящее добро – терпение и жалость – вы ставите под сомнение. «Оправдана ли жалость к алкоголикам?» - спрашиваете вы. Однако жалость ко всякому человеку, разумеется, всегда оправдана. Она является прямым требованием нашей души, и христианской заповедью. Но жалость совсем не обязательно должна выражаться в предоставлении ему возможности грешить и приносить зло, как себе самому, так и окружающим. Наоборот, нередко благо мы можем принести человеку именно тем, что возможность эту пресекаем.

Вы пишете, что на пенсию не проживешь. Но, может быть, жизнь на пенсию, как раз, в иных случаях могла бы пойти человеку на пользу. Заставила бы не злоупотреблять алкоголем, а сама возможная перспектива такой жизни подвигнула бы его ценить работу и, соответственно, выполнять предъявляемые работой требования. Ощущение безнаказанности еще никого не приводило к добру.

Добро и зло в христианстве понимаются не как внешние действия, а как расположение сердца, из которого наши действия истекают. Мы можем творить внешне добрые дела, кому-то помогать, покрывать его слабости, и проч., - и делать это всего лишь из тщеславия, человекоугодия, малодушия и других страстей. Добрыми тогда наши дела отнюдь не будут. В большинстве случаев мы этого не замечаем, но верующий человек вполне может увидеть в своей совести, чего стоит его «добро» на самом деле. Поэтому путь к настоящему добру – это покаяние, т. е. осознание своей собственной лжи и заблуждений.

Настоящего благо сотворить очень трудно. Возможность этого, как уже говорилось выше, открывает человеку только сам Господь. Внешне оно может выразиться и в строгом поступке - например, увольнении с работы. Однако если это настоящее добро, то кроме добра оно ничего принести не сможет. Злом же то же самое действие может оказаться в том случае, если мы сделали его всего лишь из своего раздражения и желания избежать лишних проблем. Разобраться в себе, обратить своё сердце к покаянию, научиться жить по воле Божией и творить благо, – это и есть христианство.

У верующего человека есть и еще одно, самое могущественное и действенное средство: это молитва. Если бы мы имели веру, и действительно переживали за коллегу, то смогли бы за него помолиться. Если же этого нет, то и наше стремление сделать что-то доброе оказывается бесплодным, и заходит в тупик. Само по себе нежелание молиться за человека свидетельствует об отсутствии любви. В таком случае, может быть, действительно лучше не брать на себя ничего лишнего, и поступить так, как это требуют должностные обязанности.

Но обо всем этом можно было бы говорить только в рамках христианской традиции. Без веры мы не найдем настоящего добра, и, действительно, ничего нового придумать не сможем.

Да поможет вам Господь открыть для себя то новое, что принесла нам христианская вера, и найти путь решения для своих проблем.